— Кат — наследница Оитлона! — возразил Динар.
— Катриона, сын, не останется в доме отца. Ты пробудил в ней магию, а плоды с этого дерева сорвет кесарь. Динар, мой огонечек, послушай слова мудрой женщины: возвращайся в Ирани, женись на той, что прекрасна, как роза, и тогда ты получишь власть, о которой не смел мечтать.
— Например? — глухо спросил он.
— Ты получишь Альянс Прайды… весь, ты станешь следующим кесарем. Так предсказали звезды.
Динар не ответил. Смотрел на ту, что сжимал в объятиях, и молчал.
— Сынок, — Мейлина встала, подошла ближе, осторожно положила ладонь на его плечо, — твоя сила растет, но это как костер в сравнении с лесным пожаром, ты не выстоишь. Она не выстоит, и больно будет вам обоим. Женись на Лориане, прошу… твоя жизнь — это все, что у меня есть.
— А если не послушаюсь? — Динар поднял голову. — Что тогда?
Ведьма честно ответила:
— Они убьют тебя. Джашг — за то, что обидел его названую дочь. Та Шерр, когда узнает, что в Катрионе есть сила, дабы ты не стоял на пути Аршхана, а кесарь… Великий Араэден для тебя опаснее всех, Динар, никогда не забывай об этом. Ты сумеешь договориться с Джашгом и обмануть Та Шерра, но кесарь Прайды коварнее и тебя, и Катрионы.
Динар кивнул, перехватив бессознательную девушку поудобнее, резко поднялся, завершая разговор.
— Мой огонечек, — простонала Мейлина, — ты не слушаешь меня!
— Я слышал каждое слово, — отчетливо произнес Динар, — я понял все сказанное, но и ты пойми — она нужна мне. Кат все для меня, и тот обряд, он ведь удался.
— Ах да… аравири, — Мейлина тоже поднялась, — ты все же поставил ее? Не отвечай, уже поняла, только… она не активна, сынок. Катриона не принадлежит тебе, от того и аравири лишь узор на коже.
— Дело не в аравири, дело в нас. Я говорил, и степь шумела, степь ожила, цветы расцветали, Мейлина. Я говорил, и каждое слово словно было наполнено силой. И та легенда, об одиноком орке, она может быть правдой.
— Динар… — Ведьма с мольбой смотрела на него.
— Если легенда правда, Мейлина, тогда у меня была вся вечность без Катрионы! А если неправда — значит, у меня есть лишь одна жизнь, чтобы быть рядом с ней. Я готов отказаться от Оитлона, Прайды и даже Далларии, но я не могу отказаться от Кат.
Ведьма кивнула, вновь опустилась на пол, спрятала лицо в ладонях и простонала:
— Впервые в жизни я ненавижу магию…
— Кат в этом солидарна с тобой. — Динар прижал девушку, просто чтобы ощутить, что она здесь, рядом. — Мне пора, ты проводишь?
— Нет, — едва слышно отозвалась Мейлина, — прости, мой огонечек… И… и за девочку твою прости.
Динар, уже шедший к выходу, остановился и резко развернулся.
— Что?!
Ведьма поднялась, выпрямилась и, не глядя на него, но и не скрывая убежденности в своей правоте, спокойно ответила:
— Ты мне как сын, Динар. Да, рожала тебя не я, но… ты сын мне. И если сам не в состоянии отказаться от девчонки, пусть она от тебя отказывается. Катриона будет помнить, что ты опоил ее! — Мейлина подняла голову и взглянула в серые глаза единственного человека, которого действительно любила. — Она умная, Динар, и выводы сделает. Прости, так будет лучше… для вас обоих.
Правитель Далларии молча взирал на нее, но даже его осуждающий взгляд ранил ведьму.
— Не смотри на меня так, — тихо попросила она, — ты даже не понимаешь, а мне больно так, словно кинжал в груди проворачиваешь. Сынок, прошу тебя… Мне действительно жаль… вас обоих жаль. Но так будет лучше…
— Я тебе доверял! — негромко произнес Динар. — Я доверял тебе больше, чем родной матери, Мейлина!
И, развернувшись, он направился к пристани, злой и раздраженный.
— Прости, — простонала ведьма, закрывая рот ладонью, чтобы он не услышал ее рыданий, — прости, сынок…
* * *
Я проснулась на рассвете. Даже не знаю, почему. Сердце стучало так быстро, словно я долго бежала, дыхание тоже соответствовало пробежке, например, по главной лестнице в зал Заседания Дворянства и обратно. А еще давило осознание того, что случилось что-то очень плохое. Странно, у нас матушка обычно страдала различными предчувствиями, а у меня сейчас какое-то послечувствие плохое. Пытаясь восстановить дыхание, села на постели, осмотрелась. Ну, находилась я во дворце Динара, это определенно. Сам рыжий обнаружился спящим на одной со мной кровати, причем, как и я, он был полностью одет и даже в сапогах. Своих сапог я не обнаружила. Зато обнаружила дикую мигрень и провалы в памяти. Точно помню, что плыли по реке, сбежав из дворца… потом помню остров… Вишневый… Рыжую девицу, обнимавшую рыжего… Мейлину тоже помню… Так, а дальше что было? И тут пришло страшное осознание, я вспомнила фразу: «Она точно ничего не будет помнить?» Меня охватил озноб! Вино, женщина и виноватый Динар! Что он сделал?!
Соскочив с постели, я метнулась в гардеробную, но, едва оказалась напротив зеркала — замерла, взирая на свое отражение… Рубашка была застегнута криво! На брюках не оказалось ремня… А сапоги, мои любимые, сделанные из кожи водяной змеи, я не видела их ни в спальне, ни здесь… И я вспомнила высказывания рыжего: «Мы поженимся сегодня» — и чуть позже: «А если появится наследник?».
Что ж, Катриона Ринавиэль Уитримана, ты совершила глупость, он ею воспользовался. Ты знала, с кем собралась путешествовать, и кому, как не тебе, знать, на что способен идущий к цели напролом айсир Динар Грахсовен. Знала, отдавала себе отчет в действиях и вполне могла предположить результат. Динару нужен Оитлон, но не нужна стремительно стареющая Лора! А Оитлон нужен, и остаюсь только я, вот он и пошел на крайние меры… Подло, но действенно, и истинно в духе рыжего. К слову сказать, мой папочка поступил так же: мама выходила замуж, стыдливо скрывая животик, а дед… дед был вынужден дать согласие на брак.
В спальне скрипнула постель, послышалось сонное: «Кат?», а затем раздались торопливые шаги. Динар стремительно вошел в гардеробную, в отражении увидел мой взгляд. Замер на пороге, явно ожидая хоть какой-то реакции.
— Доброе утро! — Я умею быть вежливой, даже после подобного.
Динар смотрел на меня, словно собираясь сказать что-то важное. И он сказал:
— Ничего не было, Кат.
Я вновь оглядела себя в измятой одежде, кивнула и тихо ответила:
— Я доверяла тебе, Динар. Вопреки велению отца я поехала с тобой, потому что… доверяла. Спасибо за тот жизненный урок, что ты соизволил мне преподать. Я действительно забыла, кем являюсь — ты напомнил. Благодарю. Больше не забуду!
Рыжий простонал.
— Будьте так добры вызвать служанок, — все тем же ледяным тоном потребовала я.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
